Союз адвокатов россии

Современные общества — это общества знаний и технологий, которые являются набором индикаторов уровня цивилизации, они являются языком, на котором цивилизация пишет свою историю. Когда лучшие умы покидают страну, нарушается непрерывность технологического развития, образуются пробелы инновационной системы государств. «Утечка умов», или интеллектуальная миграция, является серьезной проблемой мирового масштаба, угрожающая культурно-цивилизационному разнообразию в технологическом развитии человечества. Постоянный приток высококвалифицированных кадров в страны с развитой экономикой положительно сказывается на безопасности принимающих стран, поэтому в данных странах действует специальная нормативная база, стимулирующая приток интеллектуальных мигрантов из-за рубежа. В это же самое время в странах донорах тормозится развитие науки, военной промышленности, снижается уровень безопасности и экономические показатели. Индустриальные страны привлекают иностранных специалистов в количестве, намного превышающем реальные потребности. Многие мигранты (врачи, ученые) не могут устроиться по специальности и работают таксистами, сторожами, официантами, хотя часто даже неквалифицированная работа в стране с развитой инновационной системой оплачивается выше, чем труд физика-ядерщика, врача, инженера, профессора у него на родине.

Государства конкурируют за талантливых людей, США – лидер в «погоне за умами» – за последние десятилетия привлекли из развивающихся стран 250 000 высококвалифицированных специалистов [12]. Активную роль в этом процессе играют правоохранительные и контрразведывательные органы. К примеру, Центральное разведывательное управление США (ЦРУ). Агенты спецслужбы следят за предстоящими научными конференциями по всему миру и выявляют те, которые их наиболее интересуют. Затем они вступают в контакт с талантливыми учеными и проводят их вербовку, предлагают сразу решить вопросы гражданства, проживания, финансирования и т.п. В последующем они же препятствуют возвращению ученых эмигрантов на родину [2]. Многие российские ученые сталкиваются с серьезным противодействием «людей в штатском» в тех странах, где они проживают. Некоторых попросту отказываются выпускать, на других давят психологически, есть факты убийств при невыясненных обстоятельствах ученых, громко заявивших о желании вернуться. На поверку оказывается, что США, Англия, Канада и Германия не горят желанием расставаться с талантливыми российскими учеными[13].

За последние 25 лет Россия в целом понесла чистые кадровые потери в большинстве дисциплин, в особенности в пяти дисциплинах: нейронауках, науках принятия решений, математике, биохимии и фармакологии. Россия проигрывает в международном обмене высококвалифицированными специалистами.

Рисунок 1 показывает, что в первую пятерку стран переезда ученых вошли США, Германия, Великобритания, Франция, и Швеция, хотя их порядок варьировался в зависимости от основной области науки. США неизменно были наиболее распространенным местом назначения. Для физических и медицинских наук вторым и пятым по распространенности местом назначения были Германия, Франция и Великобритания. В сфере социальных наук второе-пятое места по популярности заняли Великобритания, Германия. В области естественных наук второе-пятое места по популярности заняли Германия, Великобритания, Франция и Швеция [32].

Россия развивает весь мир за свой счет. Это утечка мозгов, идей и разработок, с последующим приобретением наукоемкой продукции. За рубежом хотят работать половина российских ученых. Мы «доноры идей» для чужих экономик и проблема не столько в том, что многие специалисты уезжают от нас (из Англии тоже едут), проблема в том, что на много меньше едут к нам. Россия сталкивается с многослойным и системным оттоком человеческого капитала, который напрямую влияет на ее суверенитет, технологическое развитие и устойчивость как государства. Речь идет о кадровом голоде в высокотехнологичных, научных и образовательных сферах, вызванном сразу несколькими взаимосвязанными факторами: утечкой умов за рубеж, старением профессионального ядра, недостаточной подготовкой молодых кадров внутри страны и ухудшением демографической ситуации.

В России за 2010–2019 гг. было более 440 000 опубликованных исследователей (сравнимо с Австралией и Италией), которые выпустили почти 700 000 научных публикаций (сравнимо с Южной Кореей) [6].

Согласно заявлению статс-секретаря министерства образования и науки РФ Дмитрия Ливанова, в Европе работают по специальности более 25 тысяч ученых, эмигрировавших из России, а 30 тысяч работают за рубежом по временным контрактам [27]. Президент РАН А.М. Сергеев заявил, что в 1990-х и начале 2000-х годов из России выехали 40 тысяч профессоров [9].

За последние 30 лет Россию покинули десятки тысяч высококвалифицированных специалистов – от математиков и физиков до врачей, айтишников и биоинженеров. По оценкам научных организаций и университетов, ежегодно уезжают до 70 000 человек с высоким уровнем образования, многие – навсегда. Отъезд сопровождается утратой научных школ, ослаблением прикладной науки, разрушением преемственности, дефицитом исследовательских групп. Особенно острая нехватка ощущается в таких направлениях, как искусственный интеллект, квантовые технологии, молекулярная биология, инженерия, нейронауки и стратегическая медицина.

По данным «Глобального инновационного индекса» (Global Innovation Index) 2024 г., Россия заняла 59-е место из 133 стран. Инновационный индекс за 2024 год составляет 29,7 балла, что ниже среднемирового показателя, составляющего 31,57 балла на основе данных из 132 стран [30]. Объясняется это недостаточной эффективностью национальной инновационной системы, которая имеет тенденцию к нарастанию, связанному с оттоком талантов и высококвалифицированных кадров за рубеж, уменьшающий возможности научного и технологического развития страны и конкурентоспособности российской экономики. «Утечка умов» – это глобальная проблема, с которой сталкивалась и продолжает сталкиваться на разных фазах своей экономической активности Российская Федерация, в потоке свободной трудовой миграции возрастает доля высококвалифицированных специалистов с высоким интеллектуальным потенциалом, которые становятся участниками уже не национального, а глобального рынка труда [28]. Причинами оттока исследователей становятся несоответствие уровня оплаты труда ожиданиям соискателей, устаревание научной инфраструктуры, дефицит источников и объемов финансирования исследований. Реализация целей технологического развития потребует большого количества высококвалифицированных специалистов. У ведущих ученых и специалистов должны расширяться возможности для самореализации, а также возможности роста благосостояния. Государство при этом должно предусмотреть соответствующие механизмы, которые позволят эти возможности реализовать, говорится в Концепции технологического развития России [22].

Вот как нам видится один из примеров недальновидных решений. В российском праве закреплена бронь от мобилизации для студентов и аспирантов. Российские же преподаватели, ученые, кандидаты и доктора наук, трудящиеся в вузах и НИИ, не могут рассчитывать на бронь от мобилизации. Правовое управление Госдумы не поддержало законопроект, который регламентировал такую льготу, Минобороны также не поддержало версию законопроекта [16]. По данным пограничной службы ФСБ, число выехавших россиян с июля по сентябрь 2022 г. только в Казахстан, Армению, Киргизию, Таджикистан, Монголию и Абхазию стало рекордным за пять лет и составило 9,7 млн, многие рассматривали эти страны как временные с целью переезда в более развитые страны: США, Германию, Францию, Великобританию и Японию. Среди уехавших 14% составили сотрудники научного сектора [11], в основном представляющие молодые возрастные группы, и также большое количество высококвалифицированных специалистов. Только IT-специалистов уехало из России 100 000 в 2022 г. и не вернулись, сообщил глава Минцифры Максут Шадаев [31].

Не лучшее воздействие оказали Государственные программы в сфере помощи возвращению на родину иностранных студентов, находящихся в России, действовавшие более 11 лет в рамках сотрудничества с Международной организацией по миграции [16].

В Глобальном индексе конкурентоспособности талантов Международной бизнес-школы INSEAD Россия вошла в топ-10 стран в разделе «Эмиграция изобретателей» [15], где изобретатель – это не просто человек, это «ходячий актив» с мультипликатором и одно открытие может рождать отрасли. Когда они уезжают, государство фактически безвозмездно экспортирует будущее.

Сегодня кадровый дефицит в научно образовательной и высокотехнологичной сферах стал системной проблемой России. Он затрагивает ключевые институты: университеты, исследовательские центры, инжиниринговые компании, здравоохранение и стратегические производства. При этом ситуация имеет не локальный, а структурный характер – с нарастающим эффектом в течение ближайших 10–15 лет. Средний возраст профессоров и ведущих исследователей в университетах превышает 55 лет, а в некоторых научных институтах – 60 лет и выше [8]. Одновременно наблюдается дефицит среднего звена – тех, кто должен был бы прийти на смену: младших научных сотрудников, кандидатов и докторов наук в возрасте 30–45 лет. Именно это поколение массово уезжает за рубеж или уходит в бизнес. Система «академических династий» (учитель → ученик → ученик ученика) разрывается, школы прекращают свое существование, уникальные компетенции исчезают. Уход одного «носителя» знаний может быть равен исчезновению целой исследовательской ниши.

Сегодняшняя подготовка кадров в вузах количественно удовлетворительна, но с качеством сложности. Формально ежегодно выпускается достаточное число специалистов, но далеко не все из них остаются в профессии, а тем более в ВУЗах. Трудоустройство выпускников не по специальности стало массовым явлением в России. Более 50% молодых специалистов выбирают профессии, не связанные с их дипломом, а еще 30% – даже не по профилю [23]. Эта ситуация кардинально отличается от практики в Германии, Японии или США [18]. Причины: ВУЗы России ежегодно выпускают сотни тысяч специалистов по экономике, юриспруденции и менеджменту, хотя рынок труда перенасыщен этими профессиями, но сохраняется дефицит технических специалистов. Вузовские программы не соответствуют реальным требованиям работодателей и отстают от современных трендов. Низок престиж научной карьеры. Недостаточны стартовые зарплаты и отсутствуют карьерные перспективы и т.п.

Отдельная проблема – рождаемость и демографическая воронка. Кадровый голод в науке и технологиях будет только усиливаться в связи с демографическим спадом. Уже сейчас в вузы поступают поколения, численно вдвое уступающие тем, кто учился в начале 2000-х. Дефицит кадров в России достиг критической отметки в 5 млн человек и может увеличиться в 4–5 раз до 20 млн к 2030 г. [10], к 2028 г. число школьников снизится с 18 млн в 2024 г. до 16,3 млн [3]. Это означает объективное сужение воронки отбора в науку, снижение конкуренции и качества, дальнейшее давление на «усыхание» исследовательской среды. Без внешнего вливания новых научных кадров (в том числе из числа уехавших специалистов) внутренние резервы страны могут быть исчерпаны. Россия вступает в фазу структурного кадрового дефицита, который невозможно преодолеть за счет только внутренних ресурсов. Подготовка новых специалистов требует времени, денег и инфраструктуры, а уезжают как раз те, кто уже обладает компетенциями.

Основные причины эмиграции специалистов носят комплексный характер: зарплаты исследователей, преподавателей и инженеров в России значительно уступают зарубежным аналогам. Владимир Путин во время встречи с участниками IV Конгресса молодых ученых выступил с заявлением, что уровень зарплаты является одним из важнейших показателей для привлечения молодых специалистов в науку и образование [20]. Во многих российских НИИ и вузах отсутствуют современное оборудование, экспериментальная база, а также условия для самостоятельной работы. Молодой ученый сталкивается с необходимостью либо подстраиваться под старые научные школы, либо покидать профессию. Научная среда забюрократизирована, грантовая отчетность, конкурсы, согласования часто преобладают над исследовательской деятельностью. Во многих институтах слабо развито внешнее партнерство, не поощряется участие в международных проектах, отсутствуют программы академической мобильности.

Отдельная нарастающая проблема – это Искусственный Интеллект – «троянский конь», который не случайно при огромных затратах на его создание предлагается бесплатно, потому что служит сборником новых идей и открытий, черновиков научных работ, патентных замыслов. Вся информация, попадающая в приложения ИИ, не пропадает, а сортируется, анализируется и сохраняется. США под видом бесплатного предложения ведут системный сбор знаний по всему миру. Это опасно для национальной безопасности, в особенности, когда ученые используют в работе иностранный ИИ в исследованиях, связанных с ВПК, технологиями двойного назначения, интеллектуальной собственностью и прорывными научными исследованиями. Ученый или инженер сам добровольно выкладывает в «виртуального ассистента» то, что требует многомиллионных затрат на научную инфраструктуру, годы работы научных коллективов. Этот продвинутый инструмент используется одновременно и в помощь промышленному шпионажу, агентурной работе, хакерам, либо миграционному привлечению иностранных ученых. Это «бездонный сундук идей», из которого хозяева модели ИИ берут все ценное. Как нам видится, законодательство о защите данных при использовании ИИ находится на стадии умышленно медленной разработки.

Рассмотрим мировой опыт интеллектуальной репатриации. Различные страны с разным уровнем экономического и научного развития осознали важность обратной интеллектуальной миграции как инструмента укрепления своих исследовательских систем. Опыт стран, которые добились успехов в этой сфере, демонстрирует, что возврат уехавших специалистов требует системного, гибкого и мотивирующего подхода. Рассмотрим несколько примеров.

Китай. Самая известная программа репатриации ученых запущенная 2008 г., Thousand Talents Plan (TTP) «План тысячи талантов» [33]. В Китай вернулись порядка 200 тыс. ученых, которые работали в основном в Америке, Японии и Австралии. Возвращенцев дополнительно стимулировало то, что каждый год государственные расходы на науку в Китае увеличивались на 20%, и в один прекрасный момент оказалось, что китайцам просто нет смысла уезжать в поисках более высокого материального уровня. Зарплата ученого в Китае превысила среднюю австралийскую и приблизилась к американской. Китайские университеты в среднем платят первым авторам более 43,000 долларов США за публикацию в журналах Science или Nature, с максимальными выплатами до 165,000 долларов США [29]. В Америке столько получают только успешные, хорошо известные в своей среде научные работники. Воспрепятствованию осуществления программы выступили правоохранительные органы и контрразведывательные органы США, Австралии, Канады. США расценили программу «План тысячи талантов» как представляющую угрозу национальной безопасности, заявила ФБР. В результате прессинга со стороны США и других стран Китай в 2019 г. программу сократил и переименовал в «План привлечения высококлассных иностранных экспертов» (National High-end Foreign Experts Recruitment Plan), но запустил еще ряд общенациональных программ, включая: Qiming («Просвещение»), Huoju («Факел»), Chang Jiang Scholars Award Program (Программа стипендий имени Чан Цзяна) и т.п.

Южная Корея. Программы возвращения корейских ученых «Brain Return 500» («Возврат мозгов 500») начаты с конца 1990-х годов, в рамках которых привлекаются вузы, государственные фонды, частные компании. Институт фундаментальных наук (IBS Institute for Basic Science) с 2011 г. – центральный элемент стратегии привлечения талантов. Он объединяет 30 исследовательских центров с более чем 60 исследовательскими группами по всей стране со штаб квартирой в Тэджоне. Но отток продолжается, и 9,2% южнокорейских академических работников переехали за границу между 2021 и 2024 гг., что на 2% больше, чем в 2017–2020 гг, что указывает на продолжающиеся проблемы с удержанием талантов.

Бразилия. Государственная программа возврата ученых через «Conhecimento Brasil» (2024–2029). В 2024 году Бразилия запустила национальную стратегию стимулирования научной репатриации через Национальный совет по научному развитию (CNPq). В рамках стратегии выделено 190 млн долларов на пятилетний цикл. Более 2500 бразильских исследователей и исследовательниц, базирующихся в 56 странах, проявили интерес к возвращению в Бразилию или сотрудничеству с национальными учреждениями и компаниями. Большинство приедет из США, Германии, Франции, Португалии и Англии, но возвращающиеся исследователи не имеют гарантий трудоустройства и после окончания стимулирующих стипендий могут запросто вернуться обратно за границу. Размеры стипендий репатриантам больше зарплат адъюнктпрофессоров и доцентов университетов и намного превышают федеральные стипендии на тех же уровнях, что привело к забастовке не уезжавших ученых.

Результаты и методы программ возвращения и удержания на родине ученых в разных странах различны. Так, Польша – Программа «Polish Returns от NAWA»; Испания – «Программа Ramón y Cajal»; Аргентина – Программа «Raíces»; Колумбия – Сеть «Red Caldas» (с 1991); Мексика – «Red Global MX», ранее «Red de Talento Mexicano»; Индия – «Ramalingaswami Reentry Fellowship» и т.д. Опыт ошибок и успехов, достигнутый в рамках реализации программ репатриации, особенно интересен для России.

В России действует Государственная программа по оказанию содействия добровольному переселению в РФ соотечественников, проживающих за рубежом [26]. Программа имеет гуманитарно благотворительный характер оказания помощи в добровольном возвращении в Россию. Направлена на поддержку этнических русских и русскоговорящих и не ставит специальных задач по технологическому развитию или созданию стимулов для переселения высококвалифицированных специалистов и ученых. Российская программа переселения и возврата соотечественников бьет, что называется, по площадям. Возвращаются наименее востребованные в научном и экономическом плане специалисты. Часто это малоимущие и возрастные группы переселенцев. Страна же нуждается в специалистах, научных кадрах, обучившихся и работавших за границей, а также в привлечении иностранных ученых в стратегически важные отрасли. В России отсутствует широкая и системная программа привлечения именно научных и профессиональных кадров. Это создает значительный пробел в подходах к решению проблемы «утечки мозгов».

Попытка сформировать программу репатриации именно ученых была. 24.09.2015 г. на заседании Правительства РФ Константин Ромодановский, на тот момент директор Федеральной миграционной службы РФ, анонсировал старт проекта по переселению ученых и научных работников. «К сентябрю 2015 г. 44 ученых, которые имеют степени докторов и кандидатов технических, экономических и медицинских наук, уже переселились в Россию, а 21 человек находится в стадии оформления». При этом Российская Академия Наук (РАН) в 2015 г. доложила о возвращении 420 инженеров и ученых, занимающихся наиболее актуальными научными и технологическими проблемам [7]. По поручению правительства эта работа велась Федеральной миграционной службой совместно с Федеральным агентством научных организаций (ФАНО) и РАН. Позднее представители ФАНО, отвечая на вопросы журналистов, не знали, что именно ему Правительство поручало разрабатывать предложения по развитию проекта по переселению ученых в Россию. РАН ничего не смогла объяснить по поводу цифр и не имеет никаких возможностей для разработки такой программы. Найти переселившихся ученых не удалось. Запуск программы по возвращению ученых оказался пустыми, но красивыми словами.

В 2010 г. запустили Федеральную программу «Mega Grant» (Постановление Правительства РФ №220 [17]). Цель программы – создание в российских университетах и научных организациях исследовательских лабораторий мирового уровня под руководством ведущих российских и зарубежных ученых [19]. Программа действует уже более 10 лет, за это время в 150 организациях было создано 345 лабораторий в 37 субъектах РФ. В этой программе участвуют 186 ученых из 135 стран, представляющих зарубежные лаборатории [4]. В 2024 г. прошел 10-й конкурс с выделением до 500 млн руб. для проектов опытных ученых (5 лет), до 30 млн руб. для молодых исследователей (2 года). В 10-м конкурсе «Mega Grant» (2024) поступило 102 заявки на проекты опытных ученых – победителями стали 8 проектов, которые будут реализовываться в российских вузах и научных организациях под руководством ведущих ученых из Беларуси, Великобритании, Италии, Нидерландов, Франции, Швеции и Японии. Зарубежные ученые, получившие грант, должны будут работать в России минимум 3 месяца в 2024 г., минимум 6 месяцев в 2025 г. Ставка сделана как на ученых, проживающих в России, так и на иностранных заявителей, программа не имеет целью репатриацию отечественных ученых. Проблемой является стратегическая краткосрочность данной программы: гранты выделяются, но при отсутствии системных изменений удержать ученых надолго не получится. За 14 лет программа привлекала около 100 ученых ежегодно и часть из них репатрианты, но только за 2022–2024 гг. потери уехавших составили десятки тысяч исследователей, в особенности активно уезжают молодые ученые, что критично для воспроизводства научных кадров.

Сегодня России необходима не просто программа, а государственная политика в сфере международной миграции специалистов и ученых, которая учитывала бы опыт зарубежных стран. России необходимо включиться в развернутую конкурентную борьбу, в которой активно участвуют США, Китай, Канада, Великобритания, Германия и др. Правительства этих государств принимают комплекс мер из арсенала миграционной политики для стимулирования возврата выехавших за рубеж студентов, эмигрировавших высококвалифицированных специалистов, создавая привлекательные условия для их проживания и перспективы профессионального роста. К таким мерам относятся: гибкая система квот для временной иммиграции специалистов; специальные программы, стимулирующие приток дефицитных категорий специалистов; упрощение процедуры и условий найма для высококвалифицированных специалистов; возможность работы на своей территории после окончания учебы для иностранных студентов.

В тесной связи с миграционными мерами должны осуществляться специальные мероприятия, относящиеся к области политики в сфере образования и инноваций, призванные не только содействовать возвращению высококвалифицированных специалистов, обучавшихся и работавших за границей, а также заинтересовывать проживающих в стране специалистов и студентов не уезжать, а работать на родине. К таким мерам можно отнести финансовую поддержку – наличие системы грантов, налоговые стимулы, программы содействия переселению ученых-эмигрантов. Возможно возрождение отдельного государственного органа, Государственного комитета по науке и технике, который бы занимался формированием научно технической политики, в том числе, разработкой и реализацией программ по переселению ученых и научных работников, налаживанием взаимодействия бизнеса и науки и оценкой научных институтов через критерий внедрения в производство, открытий, изобретений и результатов поисковых исследований. На начальном этапе целью может быть даже не возврат уехавших, а снижение или остановка оттока.

Возможная Национальная программа интеллектуальной репатриации должна быть оформлена как межведомственный проект при участии Министерства науки и высшего образования, Службы внешней разведки, Минцифры, Минэкономразвития, крупных университетов, госкорпораций и институтов развития (РВК, Сколково, ВЭБ.РФ). Целевое управление следует возложить на отдельный Комитет по науке с возможностью прямого взаимодействия с Правительством. Ключевые цели программы: возвращение в Россию квалифицированных специалистов и ученых; восстановление научных школ и исследовательских команд; ликвидация кадровых провалов в стратегических отраслях; развитие научно-инновационного интегрирования бизнеса и науки.

Нужно понимать, кого возвращать и зачем возвращать. Возвращать полностью или частично, регламентируя в том числе международные контакты и работу «научными посланниками». Полноценная репатриация не всегда возможна или необходима, подход должен быть гибким. Для ряда категорий (профессора, предприниматели, ученые с зарубежной аффиляцией) целесообразно предлагать механизмы: проектная репатриация – работа в России по контракту 3–6 месяцев в год; дистанционная репатриация – работа над российскими научными и технологическими проектами с сохранением зарубежной локации; двойная аффиляция – признание трудового стажа и научных результатов, полученных в сотрудничестве с российскими учреждениями.

Работа по созданию благоприятного климата для деятельности российских ученых идет, в том числе и над созданием современной исследовательской инфраструктуры. Так, Стратегией научно-технологического развития РФ [24] к 2030 г. запланировано увеличение в два раза финансирования науки и НИОКР за счет частного сектора. Для этого необходимо налаживать отраслевое взаимодействие между НИИ, ВУЗАми и профильными союзами предпринимателей как инструмента открытости и коммерциализации научных разработок. В России науку финансирует государство, а не бизнес, в пропорции 70% против 30% [1, 5]. Это один из самых высоких уровней огосударствления науки. В западных странах пропорция противоположная – в среднем 75% на 25% в пользу предпринимателей. Как следствие, ученые работают в государственных учреждениях, где зарплаты значительно ниже, чем в бизнес-ориентированной науке. Необходимо совершенствование нормативно-правового регламентирования процесса научно-инновационного интегрирования бизнеса и науки, рабочих схем финансирования бизнесом научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, поэтапное увеличение частных инвестиций на научные исследования, с привлечением денег массового бизнеса в науку, развитие частно-государственного партнерства [25].

Россия богата талантами, но бедна механизмами их удержания, развития и возврата. Сегодня, когда границы стали не столько географическими, сколько технологическими, страна уже не может позволить себе терять тех, кто способен создавать новое знание, проектировать будущее и защищать ее интеллектуальный суверенитет. Утечка умов – это не просто статистика отъезда, это потеря научных школ, исследовательского инстинкта, менторства, прорывных идей, живой связи поколений, того, что строится десятилетиями и может быть утрачено за одно поколение.