Союз адвокатов россии

Ваша жизнь стоит 2 млн руб. Но не всегда, а только если вы погибли в ситуации, когда ответственность перед вами была застрахована. Или гораздо меньше, если стечение обстоятельств не столь "удачное". Или гораздо больше, но доказать это суду и добиться адекватной оценки будет непросто.

ВЛАДИМИР РУВИНСКИЙ

Если вы погибли при пожаре в психдиспансере, ваша жизнь оценена в 500 тыс. руб. (Московская обл., 2013 год, 38 погибших), при взрывах боеприпасов на складе — в 300 тыс. руб. (Самарская обл., 2013 год, один погибший), от пожаров и наводнений — 1-2 млн руб. (Сибирь и Краснодарский край, 2012 и 2015 годы), убили террористы — семьи получат около 2-3 млн руб. А вот у виновника смерти ребенка, умершего по халатности врачей, можно отсудить до 15 млн руб. (Санкт-Петербург, 2015 год). Тут главное — самому не сойти с ума: адекватной системы денежной оценки человеческой жизни, позволяющей определиться со справедливой суммой компенсации, в РФ нет.

Как и зачем считать

Жизнь человека бесценна — на этом стоят мировые религии, культура, этика, право. И все расчеты стоимости человеческой жизни, которые делают социологи и экономисты, это, по сути, определение потерь страны и общества от смерти гражданина, а также справедливой суммы компенсации ущерба и страданий семье погибшего.

Конечно, результаты зависят от методик, говорит социолог Татьяна Карабчук из НИУ ВШЭ. В первую очередь стоимость жизни человека определяется страной, в которой он живет. Обычно учитываются общая продолжительность жизни граждан, ВВП на душу населения, расходы домохозяйств, уровень образования, а также риски гибели человека, его пол, возраст, доход, семейное положение. Многое здесь зависит от того, определяется ли стоимость жизни директивно государством или с учетом общественных дискуссий, тяжб в судах, по сути — торга, в основе которого лежат политическая демократия и рыночные практики.

В России не принято задумываться о том, что теряют люди в случае смерти близких. А вульгарное понимание стоимости жизни как рыночного товара отталкивает людей от обсуждения. На государственном уровне это служит хорошим оправданием бездействия. "Например, суммы компенсационных выплат семьям погибших становятся крайне низкими вследствие наличия у государства таких отговорок, что жизнь погибшего аморально измерять в деньгах",— указывается в статье "Как оценить стоимость человеческой жизни?", написанной Татьяной Карабчук, Мариной Никитиной, Викторией Ремезковой и Натальей Соболевой.

Табуированность темы, в частности, приводит к тому, что общество не знает, сколько оно готово потратить, чтобы спасти жизнь одного человека или предотвратить чрезвычайную ситуацию, ДТП, авиакатастрофу, взрывы. В России за граждан эти вопросы решают в первую очередь государство и отчасти российские компании. Сами по себе они не будут деятельно вкладываться в увеличение безопасности граждан и продолжительности жизни. Ведь если на практике "жизнь — копейка", то ущерб для экономики от смерти низкий, а значит, можно экономить или имитировать заботу о спасении людей.

Компенсации для россиян

Пересек границу РФ — и цена жизни другая. Наглядный пример — июльский теракт в Ницце, унесший жизни 84 человек из 12 государств (еще более 300 ранены). Семьи двух погибших россиянок, а также пяти пострадавших могут получить денежные компенсации от французского правительства, следует из информации на специальном сайте: "Все жертвы имеют право на получение компенсации независимо от гражданства". Это означает, пояснили "Деньгам" французские дипработники, что россияне, как и другие иностранные граждане, могут обращаться за компенсациями в течение десяти лет.

На эти цели будет выделено €300-400 млн, сообщила помощник премьера Жюльетт Меадель. Деньги распределяются через правительственный фонд FGTI для жертв терактов, формируемый с 1986 года из взносов страховщиков за каждый проданный полис (сейчас в фонде около €1,4 млрд). Точная сумма выплат, указывает FGTI, будет зависеть от того, какие документы, подтверждающие ущерб, предоставят в фонд родственники погибших и пострадавших. В частности, нужны свидетельства о смерти, медицинские справки о травмах и их последствиях, описания денежных и моральных потерь. Но по самым грубым прикидкам на каждого погибшего в фонде резервируется как минимум €1 млн.

Если бы жизнь шахтера стоила дороже, под землей оставалось бы больше машин и меньше людей
Фото: Владимир Юрлов, Коммерсантъ

Из этого следует, что жизнь россиян, погибших в теракте в Ницце, правительство Франции оценивает намного выше, чем наше правительство — жизнь граждан, погибших в терактах в России. Семьям 34 жертв двух взрывов в Волгограде 29 и 30 декабря 2013 года государство из федерального и местного бюджетов выплатило по 2 млн руб. Примерно столько же выплачивает, но уже "Ингосстрах", родственникам 224 пассажиров лайнера "Когалымавиа", взорванного 31 октября 2015 года террористами в Египте на пути в Санкт-Петербург: семьям погибших на 1 августа выплачено 402,88 млн руб., сообщила "Деньгам" пресс-служба страховщика. Еще по 1 млн руб. за каждого погибшего обещала выплатить мэрия Петербурга, так что итоговая сумма за погибшего — по 3 млн руб. (около €40 тыс.). И 25 тыс. руб.— на погребение.

Правда, это шаг вперед: семьи 13 погибших в теракте на Пушкинской площади в 2000 году получили примерно по $1 тыс. Сегодня Россия обошла Ирак, правительство которого в 2007 году заявляло о выплатах до $2 тыс. семьям жертв терактов. Тогда чуть больше платило правительство США за случайно убитых американскими военными мирных жителей: до $2,5 тыс.— в Ираке, до $2,3 тыс. — в Афганистане (по данным "Росгосстраха"). Россия, впрочем, вообще ничего не выплачивает семьям погибших от авиа- и ракетных ударов в Сирии, ведь мирных жителей там, как считает Минобороны, просто нет (Human Rights Watch (HRW) считает иначе).

В то же время жизнь американского солдата в случае гибели по страховке "стоит" $0,5-1,7 млн (в зависимости от количества и возраста детей). Сумма компенсаций семьям российских военных, погибших в Сирии, не разглашалась, но сейчас военнослужащий "оценивается" Минобороны в 5,3 млн руб. Примерно столько же выплатили семьям военных, погибших на учениях в Ростовской области летом 2014 года: 2 млн — страховая сумма, 3 млн — единовременное пособие.

Не считая морали

Часто размер возмещений в связи с гибелью людей в России составляет около 2 млн руб., отмечает "Росгосстрах". Это минимальная сумма, на которую государство обязало, например, перевозчиков (авиа, метро, автобусы и пр.) страховать пассажиров по гражданской ответственности. На столько страхуют военных Минобороны, промышленные предприятия. К 2 млн руб. с 2015 года привязана и медстраховка для граждан, выезжающих за рубеж, пояснили во Всероссийском союзе страховщиков. Именно столько часто и выплачивают — вне зависимости от того, были ли у жертвы семья, дети.

Откуда взялась именно эта сумма, чем она обоснована, неясно. Возможно, замечает Татьяна Карабчук, это "просто базовое понимание, рожденное на уровне госорганов". В любом случае "ценность жизни россиян существенно недооценивается" даже в экономических реалиях РФ, не говоря уже о сравнениях с западными странами, уверены Карабчук и Алексей Зубец, руководитель центра стратегического анализа и планирования "Росгосстраха" и проректор Финансового университета.

По методике оценки человеческого капитала, средний показатель стоимости жизни в России составлял в 2014 году около 50 млн руб., отмечается в упомянутой уже статье "Как оценить стоимость человеческой жизни?". На тот момент это было $1,6 млн, что "крайне мало" и "сравнимо с развивающимися странами Азии". В США, например, по той же методике подсчета человеческая жизнь в среднем оценена в $6,7 млн (в четыре раза больше), в Великобритании — в $13 млн (в восемь раз больше), в Японии — в $11,9 млн, а в Швеции — в $5,9 млн.

В странах, где человеческая жизнь ценится выше всего, учитываются личностные факторы: недополученная выгода семьи погибшего и, что крайне важно, ее моральные страдания. "Как только учитываются переживания, настроение человека, стоимость жизни резко возрастает",— говорит Зубец. Дальше всего здесь пошли в Великобритании, считает Карабчук: помимо моральных затрат там учитывают, например, ущерб в связи с неродившимися детьми (если человек погиб, например, в возрасте до 20 лет), а также то, сколько люди готовы заплатить, чтобы снизить риск потери жизни (например, покупая дополнительные подушки безопасности в автомобиле).

В России схожие расчеты в 2015 году провел Финансовый университет при правительстве РФ. Согласно им, стоимость жизни для страны и общества, определяемая на основании только экономических потерь средней статистической семьи,— 9,1 млн руб. "Полная стоимость человеческой жизни с учетом морального ущерба составляет в России 39 млн руб. (около $624 тыс.) против $2,55 млн по миру в среднем",— говорится в исследовании. Такова сумма справедливого возмещения семьям погибших при авариях на производстве, транспорте, несчастных случаях, включая терроризм, или на работе (в том числе на военной службе). Это все равно немного, на Западе компенсация за гибель только начинается с $600 тыс., отмечает Алексей Зубец, руководитель исследования.

Моральные страдания не принимают в расчет или не могут перевести в деньги ни сами россияне в опросах "Росгосстраха", ни суды, со скрипом учитывавшие этот фантомный, по их мнению, фактор, который непонятно как считать (хотя само понятие "моральный вред" в ГК РФ есть). Например, в 2010 году суд в Москве оценил гибель ребенка под колесами "Сапсана" в 178 тыс. руб., хотя компания РЖД была ответственна за смерть, так как не обеспечила скоростной поезд соответствующими защитными экранами, переходами на пути проезда в городах и поселках (как это делается в мире). "Мать ссылается на мировой опыт, оценивает моральный вред в €1 млн, а судья: докажите, насколько вы настрадали,— может, на 100 руб.?" — рассказывает адвокат Игорь Трунов. Истец в тупике: как это доказать? И судья, по его словам, "берет цифру с потолка, в зависимости от настроения".

Однако подходы судов к оценке жизни со скрипом, но меняются. Показательный случай в 2014 году произошел в Петербурге, где Ирина Разина подала в суд на ПСПбГМУ им. И. П. Павлова, где в 2010 году из-за неправильно проведенных родов новорожденный получил повреждения головного мозга и через два года умер. В 2015 году вуз по решению суда выплатил ей 15 млн руб. компенсации за ущерб здоровью и моральный вред, в оценке которого помогал "Росгосстрах". "Нас привлекают в качестве экспертов в судах, определяя стоимость жизни в России, которые бы помогли истцам получить большую сумму,— говорит Зубец.— Судебная практика у нас развивается, мы подтягиваемся к западным стандартам". Хотя если в Москве как-то платят, то в регионах, по его словам, пока "просто ужас". Типичный случай: оголенный электропровод ЛЭП упал на землю, мужчина отошел по нужде, его убило током, а электросетевая компания платить за это не хотела. "Мол, че тут, у нас и денег нет, и вообще ничего мы не должны,— отмечает Зубец.— Уровень такого жлобства довольно высок вдали от Москвы".

Упавшая самооценка

Не понимая, как оценивать стоимость своей жизни и моральные страдания, наши граждане часто ориентируются на выплачиваемые суммы. А это, в свою очередь, мешает их повышению. К тому же власти считают, что не только низкие компенсации, оцениваемые как несправедливые, ведут к социальному напряжению. "Слишком высокие, по мнению населения, выплаты также не будут способствовать улучшению общественных отношений",— отмечает в докладе "Росгосстрах". Вплоть до того, говорит Зубец, что люди могут соблазниться высокой выплатой и умереть ради близких. Впрочем, такой шаг свидетельствовал бы не об алчности, а крайней нужде и отчаянии людей. "Никто не застрахует человека с доходом 1 млн руб. в год на $10 млн, в том числе, чтобы избежать мошенничества",— соглашается Армен Гурумян из компании—страхового брокера "Марш".

Доход людей сегодня — якорь для собственной оценки стоимости жизни: в РФ половина граждан, по данным Росстата, получают меньше 23,5 тыс. руб. в месяц. Как следствие, по опросам "Росгосстраха", проводимым ежегодно с 2007 года в 35-44 городах РФ (7,5-16 тыс. респондентов), медианное значение "справедливой компенсации", то есть сумма, устраивающая большинство россиян, за все годы исследований особо не менялось: 1-1,4 млн руб. "Столько получается, если среднего человека спросить: очень много денег — это сколько,— поясняет Зубец.— Это сумма, которую 90% россиян в руках не держали".

Однако за счет увеличения максимальных сумм при оценке, а также числа тех, кто это делал, средняя стоимость жизни росла: в 2007 году — 3,4 млн руб., в 2011 году — 4,5 млн руб., затем спад — 3,5 млн руб. и в 2015 году — снова 4,5 млн руб. "Дело в том, что люди, когда оценивают потенциальный размер компенсаций, держат в уме собственную значимость и востребованность на рынке, то, что они могут получить,— говорит Зубец.— В кризис востребованность людей падает, как и их самооценка, доходы, которые они могут получить, соответственно, стагнировала в номинальном исчислении стоимость жизни (а в реальном исчислении она падала)".

Лучший способ стимулировать обновление авиапарка — поднять планку страховой ответственности перед пассажирами
Фото: Талгат Таиров, Коммерсантъ

На самом деле правительственные ведомства все же оценивают жизнь россиян довольно высоко, говорит Карабчук, но для понимания общественных потерь и обоснования своих затрат. Логика тут простая: в развитых экономиках исходят из того, что чем выше стоимость человеческой жизни, тем выше порог материальной ответственности правительства, ведомств и компаний, поясняют собеседники "Денег". А значит, тем больше рыночная система вкладывает в безопасность, чтобы не платить штрафные санкции. Но у РФ особенная стать: цена жизни низка, компании и ведомства платят в случае смерти людей мало, при этом рыночных оценок жизни нет, но вкладываться в безопасность все же надо. Для этого требуются какие-то адекватные расчеты.

Например, НИУ ВШЭ готовил расчеты для ГИБДД в 2015 году, чтобы ведомство определило, сколько денег направить на программу безопасности движения: где и сколько строить пешеходных переходов, светофоров. Вопрос очень актуальный, ведь в России, по данным Росстата, в ДТП каждые 30 минут гибнет один человек, или 25 тыс. в год в среднем, а экономические потери от аварий, по расчетам ВШЭ, в 2013 году достигли 487,1 млрд руб. В расчетах для ГИБДД стоимость человеческой жизни в 2014 году составила 11 млн руб., говорит Карабчук, добавляя: "Но это не инструмент для выплат родственникам жертв ДТП".

Максимальный размер выплаты в связи с гибелью человека по полису ОСАГО в 2015 году вырос до 0,5 млн руб.

Аналогичные выкладки есть у МЧС, Минздрава, они друг с другом плохо стыкуются, так как учитывают разные факторы ущерба, но во всех стоимость жизни выше фактических выплат пострадавшим и погибшим. Выходит, нужны деньги ведомствам для бюджета на безопасность — жизнь россиянина дорога. Погибли люди — такая "дороговизна" все равно умозрительна.

Переживаем за себя

Семьям 18 погибших в 2013 году на шахте "Воркутинская" (принадлежит "Северстали") государство, страховщики и предприятие выплатили в сумме по 3 млн руб., тогда как в США за гибель 29 шахтеров в 2010 году компания Alpha Natural Resources выплатила $209 млн. Столь большая разница в деньгах — показатель отношения к людям в стране.

"По нашим наблюдениям, в России самые опасные объекты, где чаще всего происходят катастрофы,— это шахты, и для них был поставлен преднамеренно самый низкий лимит ответственности",— замечает Армен Гурумян. Схема экономии на жизнях простая: по закону любая шахта обязана купить страховой полис, но минимальное страховое обеспечение — 10 млн руб. Этим, как правило, все и ограничиваются, так что если гибнут 20 человек, то страховая сумма распределяется на всех, а остальное доплачивается местными и федеральными властями, а также предприятием.

Не красит российских чиновников и экономия на авиаперевозках. Россия единственная из стран G20 так и не подписала Монреальские соглашения 1999 года к Варшавской конвенции 1929 года, которые увеличивают компенсации примерно с $20 тыс. до $150-170 тыс. за погибшего сразу (а если вина перевозчика доказана, судиться можно и за возмещение ущерба). Но летать-то в Европу или США нужно, а значит, российским авиаперевозчикам приходится выполнять все условия Монреальских договоров страхования при полетах за границу. "У нас в авиаперевозках двойной стандарт — цена жизни зависит от того, куда летит самолет, по РФ или в Европу и США",— говорит Трунов. Поэтому и летают в РФ устаревшие самолеты. "Эксплуатировать старый хлам при низкой материальной ответственности выгодно",— добавляет он.

Российские компании, где высок риск техногенных катастроф, беспокоятся в первую очередь за сохранность имущества, которое страхуют на большие суммы, замечает Гурумян: "Западные компании тратятся в первую очередь на страхование ответственности. И бояться они будут в первую очередь ущерба персоналу и окружающим людям, а у нас все наоборот: переживаем сперва за себя, а не за ответственность перед другими". То же самое с РЖД, замечает Трунов: "Что им выгоднее — построить заградительные сооружения для "Сапсана" или платить за гибель человека 100 тыс. руб.?"

Факторов, влияющих на стоимость человеческой жизни, множество, начиная от особенностей менталитета и культурных традиций, но самый главный, считают собеседники "Денег",— государство, которое не заинтересовано в росте издержек бюджетов и корпораций, связанных с высокой оценкой человеческой жизни.

Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/3048181